Эквилибрист. Путь долга [litres] - Страница 70

– И сколько мы должны будем служить? – поднял глаза Годвер.

– Я рассчитываю набрать и подготовить нормальную дружину примерно за год. Вообще-то я думал предложить тебе место командира, но сейчас не уверен, извини. Посмотрим через год.

– При всем моем уважении! – прозвучало это как «тысяча чертей!» Самый молодой из присутствующих и, похоже, самый горячий. – Мы многим обязаны мэтру, в том числе и по Кермонту, но год службы за десять золотых?!

– При чем здесь десять золотых? – Они что, собрались исключительно за еду работать? И ведь никто, кроме мальчишки, не возразил. – Заем в десять золотых остается между мной и Васкаром. Контракт обсуждается отдельно.

В комнате словно светлее стало. Только невзрачный мужичок с пепельно-серыми патлами, что замер в углу, все еще размышлял о чем-то невеселом.

– Это хорошо, – кивнул капитан, – но все же три десятка маловато для такой задачи. Когда мы должны дать ответ?

– Через три дня я уезжаю по делам. – Интересно, он всерьез обдумывает возможность отказаться или просто это кодекс такой, не позволяющий согласиться без обсуждений? – Вернусь через декаду-полторы. Примерно тогда и будет известна точная дата выхода.

Годвер молча кивнул.

Глава 2

Рука начала уставать, заныла полученная на дуэли рана. Ноэль, подлец, сумел-таки достать, пусть и случайно. И ведь что за глупость – умирать вот так, от рук каких-то грязных крестьян, что самонадеянно считают себя разбойниками! Впрочем, Тео понимал, что сам виноват – замечтался, убаюканный мерным шагом лошади, задумался. Да и что внимание-то обращать на этих черноногих? То, что пятеро вышедших на дорогу мужиков вооружены, заметил не сразу. Только и успел, что подхватить щит, а шлем так и остался висеть у седла. Да и оружие-то у разбойников – смех, а не оружие. Лишь у одного нечто похожее на алебарду, а точнее – на распрямленную косу. Нож, примотанный к палке, даже старенькую кольчугу не пробьет, а у остальных – так и вовсе топоры. Короткие, мужицкие. Эх, будь под седлом настоящий боевой конь, а не эта кляча – даже оружие доставать бы не пришлось.

Увы, старенькая Дульсия в бою не помощник. Вот и приходится вертеться, отбиваясь от алебарды и не давая подойти остальным. Хорошо, что даже это заморенное создание, кажется, представляется крестьянам невообразимой ценностью и как бы не главным трофеем – не трогают. Геквертиш! Самодельное копье скользнуло по кольчуге, рванув перевязь. А вот тебе! Эх, не достал! Осторожничают, подонки, не суются близко. Ничего, один уже готов, глядишь, и до остальных доберемся! Он же как-никак при Риалоге воевал! Теодор сплюнул вязкую слюну и движением коленей заставил Дульку развернуться так, чтобы не дать крестьянам зайти сзади. Под левую ключицу словно раскаленный гвоздь вбили, меч в правой руке весит все больше и больше, но настоящие рыцари не сдаются! Пусть даже их и посвятили совсем недавно.

Сквозь шум крови в ушах Теодор не расслышал ни стука копыт, ни свиста. Просто разбойник с алебардой вдруг упал, хрипя и хватаясь за торчащую из горла короткую стрелу. Пока парень пытался сообразить, что происходит, второй нападающий покатился по земле. Двое оставшихся уставились куда-то за спину рыцарю и, переглянувшись, бросились к ближайшим кустам. Только тогда Тео обернулся… и обомлел, потому что на помощь пришла сама Шаранти, Дева Битвы, на волшебном огнегривом коне. Да и волосы воительницы пылали в косых лучах солнца, пробивающихся сквозь листву. Тут тихая, заморенная Дульсия вдруг встала на дыбы, и юный рыцарь грохнулся на землю, потеряв сознание от удара.

– Эй, человечек, ты жив? – Кто-то аккуратно потряс Теодора за плечо.

Вспомнив свое позорное падение, парень распахнул глаза, боясь показаться еще большим слабаком. Шлепнулся с лошади, да еще и сознание потерял, словно девчонка какая! Размытое пятно перед глазами наконец обрело четкость, и Тео забыл дышать, утонув в изумрудной глубине божественно прекрасных глаз. Время застыло, краткий миг длился вечность, пока замершее в восхищении сердце не забилось как сумасшедшее.

– …порядке? – расслышал молодой рыцарь сквозь шум в ушах.

Голос звучал сладчайшей музыкой, которую хотелось слушать вечно. Потом смысл вопроса все же дошел до плывущего в розовой дымке сознания, и Тео энергично закивал.

– Он жив, мой тан! – пропело неземное создание, обернувшись куда-то в сторону.

– А ты что, съесть его хотела? – донесся чуть насмешливый, явно мужской голос. – Не мешай, я работаю.

Порыв ветра донес запах конского пота, глухо ударили в землю сапоги.

– Что тут у вас, леди? – Голос снова был мужским, с хрипотцой.

– Смотри, Годвер: рыцарь, живой. Я его спасла. – Девушка, юная, не старше самого Теодора, невероятно изящно поправила выбившийся из прически локон.

– Ага, вижу. Ну-ка, парень, вставай.

Пожилой некрасивый мужчина с ужасным шрамом помог Теодору встать и даже поддержал, пока мир не перестал кружиться. Случайно задетая рана вновь напомнила о себе, заставив скривиться от боли.

– Ранен? – деловито уточнил воин. Видимо, начальник охраны. – Где? Сильно?

– Да у тебя шишка! – Нежные пальчики бесконечно интимным жестом взлохматили шевелюру.

Безграничная доброта и сострадание в зеленых глазах заставляли боль отступить. Словно сама богиня милосердия сошла в этот миг на землю. Даже грязь на подоле зеленого платья смотрелась как аллегория нелегкого пути истинной добродетели.